Хроники Нарнии Том 2 - Страница 79

Отвернувшись от останков, Юстас задумался, как выбраться из долины. Он полез вверх по откосу и сорвался; попробовал подпрыгнуть, расправил крылья, чтобы удержать равновесие, и вдруг почувствовал: летит. Он как-то успел уже забыть про свои крылья и поначалу сильно удивился первому приятному сюрпризу, который преподнесло ему превращение. Взмыв высоко в воздух, он увидел внизу под собой множество горных вершин, серебрившихся в лунном свете. Отсюда наконец он увидел залив, похожий на серебряную пластинку, и “Утреннюю зарю”, стоявшую на якоре, и костры, горевшие в лесу возле берега. Он спланировал с огромной высоты вниз, к кострам...

Люси спала крепко, потому что очень долго просидела, дожидаясь возвращения поисковых отрядов, разосланных во все стороны Каспианом. Она надеялась, что один из них принесет добрые вести о Юстасе. Сам Каспиан тоже ушел. Вернулись все поздно, когда стало совсем темно, измученные и злые. В их новостях не было ничего утешительного. Следов Юстаса разыскать не удалось, зато в одной из долин они увидели мертвого дракона. Правда, из-за ливня спуститься в ту долину никому не удалось, да особенно никто туда и не стремился.

Все, как могли, старались подбодрить друг друга, каждый считал своим долгом убедить остальных, что там, где есть один дракон, другого быть никак не может, а тот дракон, даже если и умер совсем недавно, уже за несколько часов до смерти наверняка был в таком состоянии, что вряд ли мог убить кого-нибудь...

— Если только не сожрал этого мальчишку и не сдох, отравившись. Держу пари, в нем было полно яду, — не удержался Ринс.

Но ему хватило благоразумия проворчать это себе под нос так тихо, что никто не расслышал кощунственных слов.

Поздно ночью Люси проснулась от того, что кто-то ее разбудил, и увидела, что отряд, заночевавший на берегу, собрался в тесный круг и все о чем-то шепчутся.

— В чем дело? — спросила Люси, тоже шепотом.

— Мужайтесь, — отозвался Каспиан. — Только что над лесом пролетел дракон и приземлился на берегу. Боюсь, что теперь он отрежет нас от корабля. Стрелы против него бесполезны, а огня драконы совсем не боятся.

— С позволения вашего величества... — начал Рипишиппи.

— Нет, Рипишиппи, — отрезал король, — и не думай затеять с ним единоборство. Только этого нам сейчас не хватает. Если ты не дашь мне честное слово, что не сделаешь ничего — понимаешь, ничего! — без моего разрешения, я прикажу тебя связать. Нам надо держаться всем вместе, выставить часовых, а как только рассветет, пойдем к берегу и, если придется, вступим с ним в бой. Поведу вас я. Король Эдмунд пойдет справа, лорд Дриниан — слева. Ничего лучшего нам уже не придумать. Светать начнет через пару часов. За час до рассвета надо приготовить завтрак и подать оставшееся вино. А теперь необходимо соблюдать полную тишину.

— Может быть, он еще уйдет? — предположила Люси.

— Если это случится, наше положение станет даже хуже, — сказал Эдмунд. — Мы не будем знать, где он. Если в комнате есть оса, то я предпочитаю точно знать, где она сидит.

Остаток ночи был просто ужасен. Когда приготовили завтрак, многие обнаружили полное отсутствие аппетита, хотя все знали: поесть необходимо. Казалось, прошло много часов, пока не начала редеть тьма и не запели птицы. Похолодало, выпала обильная роса. И тогда Каспиан решил:

— Нам пора, друзья.

Они обнажили мечи и, встав тесным строем, поставили Люси посередине, а Рипишиппи приказали смирно сидеть у нее на плече. Войско воспрянуло духом, ведь действовать всегда лучше, чем ждать неизвестно чего. Каждый почувствовал сильнее, чем когда-либо раньше, как дороги ему друзья и спутники. Они пошли из леса к опушке и чем ближе подходили к морю, тем светлее становилось вокруг. Наконец они вышли к берегу и увидели, что на песке лежит не то странно длинный крокодил, не то огромная ящерица, не то змея с ногами, огромная, жуткая, омерзительная. Словом, это был дракон.

Завидев их, вместо того, чтобы устремиться вперед, изрыгая огонь и дым, дракон начал пятиться. Переваливаясь с боку на бок, он вступил в воду и тяжело зашлепал по отмели.

— Почему он так странно мотает головой? — спросил Эдмунд.

— Можно подумать, что он кивает нам, — удивился Каспиан.

— Что-то течет у него из глаз, — заметил Дриниан. — Наверно, он хочет это стряхнуть.

— Неужели вы не видите? — воскликнула Люси. — Он плачет. Это слезы.

— Не верьте ему, ваше величество, — предупредил Дриниан. — Это, как говорится, крокодиловы слезы, так что будьте начеку.

— Смотрите, — сказал Эдмунд, — после ваших слов он снова мотнул головой, как будто хотел сказать “нет”. Смотрите, мотнул еще раз.

— Ты думаешь, он понимает, о чем мы говорим? — спросила Люси.

При этих словах дракон принялся неистово кивать головой.

Тут Рипишиппи соскользнул с плеча Люси и выступил вперед.

— Дракон, — тоненько пропищал он, — понимаете ли вы наши слова?

Дракон в ответ кивнул.

— Умеете ли вы разговаривать сами?

Дракон покачал головой.

— Тогда нет смысла расспрашивать, что вы здесь делаете, — решил Рипишиппи, — но если вы можете дать нам честное слово, что не собираетесь на нас нападать и намерены быть нашим другом, поднимите над головой левую переднюю лапу.

Дракон попытался поднять лапу, только очень неуклюже, потому что именно эта лапа у него болела и вся вздулась из-за золотого браслета.

— Ой, посмотрите, — воскликнула Люси, — у него что-то не в порядке с этой лапой. Бедное существо, вот, наверно, из-за чего он плачет. Может быть, он и пришел к нам, чтобы мы его вылечили. Помните, как в пьесе “Андрокл и лев”.