Хроники Нарнии Том 2 - Страница 47

Питер пожал руку Эдмунду, потом доктору Корнелиусу и Каспиану и неторопливо зашагал туда, где должен был состояться поединок. Все стихло, как на скачках, когда уже поднят вверх пистолет, чтобы выстрелом дать сигнал к началу самого главного забега. Только на этот раз речь шла о делах куда более серьезных.

— Только бы Аслан поскорее вернулся! — сказал Трумпкин. — И почему он позволил, чтобы дело дошло до поединка?

— Меня это тоже удивляет, — произнес Стародум. — Но гляньте-ка вон туда. Только осторожнее, чтобы не привлечь их внимания. Гном последовал совету.

— Воронье и посуда! — пробормотал он. — Кто они такие? Вроде бы люди, только огромного роста... превосходнейшие люди. И боги, и богини, и великаны... Их там сотни и тысячи. Они совсем близко, почти у нас за спиной! Кто это?

— Дриады, гамадриады и сильваны, — отвечал Стародум. — Только сам Аслан мог их разбудить.

— Хм! — сказал гном. — Это, конечно, может оказаться очень кстати, если врагам вздумается подстроить какую-нибудь предательскую ловушку. Но вряд ли это поможет Верховному Королю, если Мираз в обращении с мечом окажется искуснее, чем он!

Барсук ничего не ответил, потому что именно в этот момент с противоположных сторон на арену выступили Питер и Мираз — оба в кольчугах и шлемах, со щитами в руках. Они шли навстречу друг другу до тех пор, пока не сошлись на самой середине чуть ли не вплотную. Оба поклонились и, похоже, обменялись какими-то словами. Только никто не расслышал, что было сказано. Уже в следующий миг на солнце сверкнули два вскинутых меча, через секунду послышался стук и лязг. Все тут же потонуло в шуме, который подняли оба войска — совсем как болельщики во время футбольного матча.

— Отличный удар, Питер, просто отличный! — закричал Эдмунд, увидав, как Мираз отпрянул на целый шаг, а потом отступил еще на полшага. — Так его! Тесни его дальше, да побыстрее!

Именно это и делал на арене Питер, и несколько минут казалось, что он вот-вот выиграет состязание. Но тут Мираз, видимо, собрался с силами и бросился на врага. Он начал очень умело использовать свое преимущество в весе и росте.

— Вперед, Мираз! Бей, Мираз! — ревели тельмарины.

Каспиан и Эдмунд глядели на бой, оба бледные от мучительного беспокойства.

— Питер получил несколько жутких ударов, — сказал немного спустя Эдмунд. — Но, похоже, выдержал...

— Эй! — вскрикнул Каспиан. — Что там случилось?

— Они расходятся, — объяснил Эдмунд. — Наверно, договорились о передышке, чтобы немножко придти в себя. Питеру это не помешает... Смотри, они уже снова сходятся... Начали!.. На этот раз они оба на высоте, держатся просто первоклассно... Понимаешь, они все кружат и кружат, чтобы прощупать, как у другого с защитой...

— Боюсь, что Мираз неплохо знает свое дело, — уныло пробормотал доктор Корнелиус.

Но не успел он договорить эти слова, как нарнианцы принялись с таким восторгом кричать, хлопать в ладоши, лаять, подбрасывать вверх шапки и топать ногами, что оглушили всех. С минуту ничего не было слышно. Тем временем на арене что-то изменилось.

— В чем дело? Что там случилось? — спрашивал своих соседей доктор. — Старые мои глаза, вечно они меня подводят...

— Верховный Король кольнул Мираза в подмышку, — ответил ему Каспиан, продолжая аплодировать. — Превосходный удар! Это единственное место, где отверстие в панцире позволяет острию проткнуть кольчугу. Ну вот и первая кровь! Мы ведем в счете!

Но настроение Эдмунда уже было другим.

— Что же это такое? — недоуменно спросил он. — Просто безобразие! Похоже, Питер забыл, для чего у него щит!.. Наверно, он ранен в левую руку!

Похоже, так и было. Теперь каждый мог видеть, как вяло обвис щит в руке Питера. Тельмарины принялись вопить с удвоенной силой.

— Вам довелось повидать намного больше боев, чем мне, — обратился Каспиан к Эдмунду. — Скажите, есть у него хоть какой-то шанс на победу?

— Никаких шансов, — отвечал Эдмунд. — Я считаю, что все могло бы кончиться сейчас, вот этим выпадом Мираза. Просто Питеру повезло.

— Ох! И как только мы допустили, чтобы он вышел на этот поединок! — переживал Каспиан.

Внезапно крики с обеих сторон прекратились. Какое-то мгновение Эдмунд не понимал, что происходит, потом сказал:

— Ох, вы только поглядите! Они снова расходятся. Значит, оба согласились на передышку. Похоже, Миразу тоже пришлось несладко. Бежим туда поскорее, доктор! Может быть, успеем чем-нибудь помочь нашему Верховному Королю!

И они со всех ног припустили вниз, к арене, а Питер вышел за веревки им навстречу. Лицо у него было раскрасневшееся и потное, грудь высоко вздымалась.

— Что у тебя с левой рукой? Ты ранен? — крикнул Эдмунд.

— Ну, раной это назвать нельзя, — отвечал Питер. — Просто он обрушил мне на щит весь свой вес. Знаешь, было такое чувство, будто это не человек, а целая телега с кирпичом. Естественно, щит дернуло вниз, вместе с запястьем. На перелом не похоже, но растяжение связок — это точно. Не найдется ли у вас чем потуже перетянуть запястье? Думаю, тогда я как-нибудь управлюсь.

Пока Питеру перебинтовывали руку, братья успели переговорить. Эдмунд спросил с тревогой:

— Что ты о нем думаешь, Питер?

— Крепкий. И очень выносливый. Единственный мой шанс в том, чтобы заставить его побегать и попрыгать. У него уже начинается одышка, и его вес обернется против него — на таком-то жарком солнце. Но, повторяю, — это мой единственный шанс. Другого нет... Если он меня все-таки доконает, Эд, передай привет всем нашим... Ну вот, он уже снова выходит на арену. Всего хорошего, старина. Прощайте, доктор... И еще, Эд, не забудь сказать от меня что-нибудь приятное Трумпкину. Он просто молодчина.